Ближе к вечеру Лена начала приходить в себя. Я уже испробовал на ней все лечебные (да и другие тоже) зелья, которые были у меня или у убитых. Солнце медленно закатывалось за деревья. Хотя на солнце это похоже не было, огромный красный шар, словно невиданной величины круг закрыл половину неба. Металлическую штуковину, найденную у рыцаря, я засунул к себе в мешок, не побрезговал и хорошим щитом. В конце концов, они хотели меня убить! Остальное брать не стал – тащить тяжело.
Так вот, когда Лена наконец очнулась я как раз был занят оттаскиванием трупов убитых убийц подальше. Найдя неподалёку прелестный овраг, я уже скинул туда мечника и теперь тащил туда рыцаря, голова его с неприятным стуком ударялась об камни, ветки, корни. Видимо именно этот звук вернул Лену к реальности, вырвав её из объятий кошмаров.
– Сейчас оттащу и вернусь, – бросил я через плечо ей и резво побежал к оврагу. Над мечником уже трудились мелкие зверьки – смоки. Бросая тело, я постарался не задеть их.
– Ну вот я и вернулся, как ты? – жизнерадостно-глупо спросил я у Лены.
– Плохо, Ац, мне очень плохо, – она смотрела в одну точку, голос её был глух, глаза потухли и при этом её била страшная дрожь.
– Лен, где твои вещи?
– Я… Вещи… Я не брала их, я сразу за тобой, Ац, – тут она не выдержав, бросилась мне на шею и заревела словно маленькая. Но кто я такой, что бы осуждать её, человека, спасшего мне жизнь?
Невысокий, плотный крестоносец шёл во главе группы. Состав её был довольно необычен – помимо крестоносца там были два приста, ещё два крестоносца и два монаха. Все участники группы, кроме предводителя, негромко переговаривались между собой.
– Глава доверил ему вести нас, а он даже двух слов связать не может, совершенный болван, – не опасаясь реакции со стороны предводителя, вдруг громко и отчётливо проговорил один из монахов, – наиглупейшее создание из тех, которых я видел. Даже в темнице для умалишенных содержатся более смышленые люди.
– Осторожней, Спид, вдруг он всё слышит, – это сказал второй монах.
– Действительно, Спид, в нас просыпается профессиональная солидарность, не зли ни нас, ни его, – пророкотал один из крестоносцев.
– Я не имел в виду крестоносцев, я говорю лишь о той туше, что идёт впереди нас.
– И, тем не менее, он был выбран самим главой, а это что-то да значит.
– Не смешите меня, это же просто пень с ушами, – грубо заржал Спид.
– Не стоит гневить Господа, оскорбляя Его верных слуг, – тихо, но уверенно и властно сказал Селтик.
– О! Колода очнулась! – Спид уже не мог отступить, иначе его же товарищи ещё долго бы издевались над ним.
– Извинись или я буду вынужден покарать тебя.
– Ага, конечно, так я и думал. Может ты хочешь сказать, что убьёшь меня?
– Если того захочет Он.
– Бог захочет смерти одного из своих детей?! Не смеши меня, пень, – Спид уже закусил удила.
– Иногда, что бы предотвратить множество смертей, Он допускает одну.
– В таком случае дуэль! Немедленно!
Вся группа к этому моменту как раз вышла на довольно просторную поляну.
– Готовься, – веско бросил Селтик.
Пока монах доставал оружие из заплечного мешка, пока он подбирал нужный щит и броню, крестоносец отошёл к краю поляны, сел на колени, перекрестился и начал молиться. Группа находилась на достаточном отдалении от него, так что слов они расслышали. Закончив молитву, он поднялся и твёрдым шагом направился к центру круга, который начертили двое крестоносцев.
– Ты что, будешь сражаться со мной в этом? – пренебрежительно глядя на неказистую броню Селтика, спросил Спид.
– Сила Его, защитит меня.
– Что ж, в таком случае, преступим.
– Три, два, один, БОЙ!
Монах немедленно прыгнул вперёд, выставляя перед собой фист, явно откованный лучшим оружейником Пронтерры, грудь он предусмотрительно прикрывал щитом. Крестоносец просто стоял на месте, он даже не вынул меч из ножен. Спид, слегка удивлённый таким поведением противника, замер в нескольких шагах от него. Постояв десяток секунд без движения, монах всё-таки решил атаковать. Подняв руку прямо перед собой, он 5 раз выкрикнул что-то на латыни и над его головой немедленно закрутились ярко-синие сферы. Всё ещё обескураженный странным поведение противника, Спид похоже ждал от него какого-то движения. Медленно подойдя к крестоносцу, он резко выставил перед собой ладони. Одна из сфер плавно переместилась прямо на правый кулак, тут же окутав его голубым свечением, секунду спустя монах нанёс удар рукой прямо в грудь рыцарю. Раздался громкий взрыв – крестоносец качнулся назад, а затем резко вперёд, нанося удар рукой в латной рукавице.
Удар пришёлся в лицо Спиду, оглушив его – из носа тут же полилась кровь, обильно заливая грудь и жилет монаха. Пока Спид был оглушён, Селтик быстро вынул меч, данный ему главой ордена, и одним ударом отрубил ему голову. Безголовое тело медленно завалилось на траву, голова откатилась в сторону.
– Выкопайте ему могилу, мы отправляемся через час.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Проплакав навзрыд минут десять Лена, наконец, уснула. Теперь я был уверен в этом. Спокойное мерное глубокое дыхание только доказывало то, что после всех неприятностей, случившихся с ней, организм начал восстанавливать духовные и физические силы. Я осторожно встал, стараясь её не потревожить, и попытался найти одеяло в своём рюкзаке. К моему глубокому сожалению оно было слегка потёрто и выглядело не очень, но со своей задачей – сохранять тепло – справлялось. Накрыв Лену, я отошёл в сторону, чтобы ещё раз спокойно взглянуть на металлическую штуковину, найденную у рыцаря.
Металл был мне не знаком. Блестящий, он отражал свет звёзд так, что казалось в руках у меня не металлическое изделие, пусть и непонятное, а кусочек луны, неведомым образом попавший на грешную землю. Ни зазоров, не трещин, ни, как я уже говорил, отпечатков пальцев. Я долго и пристально разглядывал этот предмет, но так и не сумел понять, для чего он был создан.
Тихий шорох в кустах отвлёк моё внимание от кубика. Я внимательно пригляделся к низкой поросли у дерева напротив. Какая-то фигура намного темнее кустов и дерева лежала там. Я точно не был уверен, но мне показалось, что это был человек. Самое ужасное, что фигура была довольно близка к Лене.
Что же сделать? Крикнуть и разбудить её? Но она и так уже получила свою порцию ужаса на сегодня. Притвориться спящим? Что мне это даст? Кроме того, что он (она) сможет подкрасться ближе. Лук! Точно! Лук при мне. Стрела тоже рядом. Успею? Надо рисковать, по-другому никак.
Стараясь действовать как можно быстрее, я встал, натянул тетиву и выстрелил. Невероятно! Я промахнулся! Человек, лежа, сумел изогнуться так, что моя стрела воткнулась в землю в нескольких шагах от него! С такой пластикой и скоростью я встречался впервые. Нападавший, поняв, что незаметно подкрасться ему не удалось, кинул что-то в мою сторону. Этот предмет упал прямо передо мной и издав тихое «Пфф» выпустил огромное количество дыма. Я вдохнул этого дыма и меня накрыла тьма…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
– Он что, действительно убил его?
– По-настоящему?
– Очень похоже.
– И могилу рыть?
– Ты что совсем, да? Какая могила? Он сейчас всех завалит и в одну могилу сгрузит!
– Надо с ним поговорить.
– Да он поубивает всех нас на***н и всё!
– Ты что тут, самый умный? Надо поговорить с ним, он же не зверь, а простой человек!
– Простой человек? А меч? Меч откуда?
– А я по чём знаю? Всё! Заткнитесь все! Я пойду и поговорю с ним.
– Нам гроб сейчас заказывать или подождать?
– Утихни.
От группы на поляне отделился монах и уверенным шагом подошёл к крестоносцу, одиноко стоявшему у поверженного противника.
– Селтик?
– Да, Хомка?
– Вообще-то он был немного задирист, но так…
Крестоносец медленно повернулся к монаху лицом и посмотрел тому прямо в глаза. Хомка, ранее никогда не смотревший в глаза предводителю группы, отшатнулся, будто получил тяжеленным молотом промеж глаз. На месте глаз у того клубился белесый туман.
– Ввыыы… Тттооогггооооо… – подвывая, словно побитая собака монах медленно попятился.
– Что-то не так, Хомка?
– Нннннеееееттттт-нннннеееееетттттт, вввввсё в порядке.
– Ты уверен, что-то ты слишком бледен.
– Да нет, всё хорошо.
Всё также медленно, не поворачиваясь к Селтику лицом, монах продолжал пятиться. Дойдя до группы товарищей, с интересом наблюдавших за ним, он повернулся и, подхватив свой рюкзак с земли, бросился наутёк прямо через заросли колючих кустов.
Очнулся я в небольшой, уютной комнатке, на неожиданно жёсткой кушетке. Может здесь не любят пленников? По очереди пошевелив всеми конечностями, я пришёл к выводу, что ничего не лишился и всё в норме. Попытался привстать и тут же повалился обратно на кушетку, не в силах справиться с ужасной головной болью. Видимо это были последствия того дыма.
– Уже очнулся? Крепкий парень…
– Где я? – голова болит даже от разговора… невыносимо…
– Лежи и не дёргайся, сейчас попить дам – легче станет.
Чей это голос? Мне незнаком. Чуть хрипловатый бас, обладатель которого выговаривает слова не спеша, с расстановкой. Вскоре в поле зрения появляется человек, который протянул мне чашку с каким-то питьём. Рассудив, что хуже не будет, я осушил её в один глоток.
– Полежи ещё чуток и всё пройдёт. Только не дрыгайся.
Последовав совету доброжелателя (?), я спокойно пролежал минуты две, пока боль не утихла.
– Пожалуй, всё, ничего уже не болит.
– Ага, так и должно быть.
– Не сочтите за грубость, но кто вы? – я медленно поднялся с кровати, стараясь не делать резких движений.
– Я? Я – монах Церкви нашей, единой и единственной. А зовут меня Чак.
– Я – бард Ацетилен.
– А где гитара?
– Я не давно стал бардом и не успел ещё купить музыкальный инструмент, – похоже, что мой собеседник – идиот, раз так свободно разговаривает со мной, не опасаясь каких-либо действий с моей стороны.
– Понятненько. А что привело тебя в лес?
– Просто, мимо проходил, а что, это запрещено? И ещё одно – где мои вещи?
– Они пока побудут у меня. По лесу ходить не запрещено, но я не люблю, когда это делает кто-то чужой, незнакомый мне.
Что дальше-то делать? Ума не приложу.
– Итак, Ацетилен, перейдём к главному. Ты преключенец?
– Ну… Да.
– Замечательно, значит ты-то мне и нужен…
